Ковальський Віктор
Если мы проигнорируем Конституцию сейчас, она не защитит наши права позже. Сейчас мы игнорируем это, потому что боимся.
Конституция призвана справляться с нашими эмоциями, «немедленно обращаться к надеждам и страхам людей», по словам Александра Гамильтона.
Но есть один страх, который он не может устранить: страх перед самой Конституцией. Слишком многие из нас сейчас бегут из страха перед Конституцией.
Как до этого дошло? Повстанец Дональд Трамп претендует на пост президента, хотя Конституция запрещает это. Третий раздел Четырнадцатой поправки откровенно дисквалифицирует любого, кто принимал участие в восстании или оказывал помощь и утешение повстанцам. Трамп сделал и то, и другое и хвастается, что сделал и то, и другое.
Авторы третьего раздела предвидели именно такую ужасающую ситуацию. Повстанец, давший клятву и нарушивший ее, совершил нечто ужасное. У него будут союзники, которые вкусили тиранию и им она понравилась. Указывая, как поступать с таким человеком, Раздел Третий дает нам силу, которой в противном случае у нас не было бы. Конституция защищает себя, направляя нас к лучшему.
Однако американцы, которым следовало бы знать больше, предпочитают страх Конституции, находя оправдания, чтобы игнорировать то, что в ней говорится. Действительно, они предпочитают бояться Конституции. Слишком много политиков и других комментаторов средств массовой информации реагируют на нашу нынешнюю ситуацию (настоящий повстанец, который пытался свергнуть Конституцию, находясь у власти, настоящий конституционный запрет на повстанцев баллотироваться на пост во второй раз), заявляя, что это Конституция. это должно уступить.
Их лозунг: «Пусть решают избиратели». То есть: в случае Трампа, и только Трампа, давайте просто проигнорируем то, что говорит Конституция.
Исключительность пахнет страхом. Ни в каком другом случае мы не желаем отказаться от требований к должности. В ноябре 2024 года в Соединенных Штатах пройдут тысячи и тысячи состязательных выборов. Лишь в отношении одного из них люди говорят, что юридические требования к должности не имеют значения.
 |
Лозунг «пусть решают избиратели» не имеет смысла в рамках нашего конституционного строя. У нас есть избиратели только потому, что у нас есть выборы, и у нас есть выборы только в том виде, в котором они организованы в соответствии с Конституцией. Утверждать, что избиратели (и избирательные системы) могут игнорировать Конституцию, бессмысленно, поскольку люди становятся гражданами и, следовательно, избирателями в порядке, определенном Конституцией. Нет Конституции, нет граждан, нет избирателей.
Однако реальная проблема заключается в другом. «Пусть решают избиратели» апеллирует не к закону или логике, а к конформизму и страху. Он уклоняется от критики со стороны нашего конституционного порядка, поскольку отвергает этот порядок. Вместо того, чтобы следовать конституционным процедурам, призванным справиться со страхом, он перенаправляет страх против этих конституционных процедур.
Когда мы сами боимся защищать Конституцию, мы предаемся своего рода обвинению жертвы. Трамп пытался свергнуть Конституцию; когда мы говорим «пусть решают избиратели», мы предполагаем, что Конституция этого заслуживает. Игнорируя третий раздел Четырнадцатой поправки, мы как бы отказываемся услышать конституционную сторону этой истории.
Мы нападаем на Конституцию, потому что нам не хватает смелости защитить ее. И вот мы начинаем раскручивать конституционный порядок.
Возьмем знакомый пример сдержек и противовесов. Лозунг «пусть решают избиратели» предполагает, что потенциальные президенты вне досягаемости других ветвей власти, несмотря на то, что говорит Конституция. Третий раздел Четырнадцатой поправки поднимает вопросы, на которые судам придется ответить. Высказывание «пусть решают избиратели» лишает их этой роли. Третий раздел Четырнадцатой поправки очень четко определяет роль Конгресса после восстания. Конгресс может проголосовать за разрешение повстанцу принять участие в выборах.
Дело идет глубже, в самой логике конституционализма. Система сдержек и противовесов иллюстрирует способность Конституции превращать человеческие несовершенства в достойную политику. Одним из таких недостатков является страх. Однако когда мы направляем наш страх на саму Конституцию, мы вытесняем эти несовершенства за пределы того уровня, на котором их можно терпеть. Когда мы слишком боимся Конституции, чтобы позволить ей развеять наши страхи, страх становится основным способом политики.
Тогда мы узакониваем власть мафии , потому что представляем себе некую будущую толпу. Мы заранее подчиняемся тирану. Направление нашего страха на Конституцию делает восхождение тирана слишком легким.
Конституция может защитить себя вообще и даже от конкретной угрозы кандидата-повстанца – но не сама по себе, не как листок бумаги, не без защитников, которые ее прочтут и подтвердят. Когда мы игнорируем то, что говорит Конституция, и обвиняем Конституцию в нашей собственной трусости, мы присоединяемся к атаке Трампа на нее.
Требуется немного смелости, чтобы признать, что мы боимся, а не проецировать свои страхи. Чтобы действовать, нужно чуть больше смелости, а не лукавить и медлить. Если мы хотим конституционного правления, то сейчас самый простой момент для его защиты, как это предусмотрено самой Конституцией.
Дальше становится только сложнее.
Коментарі
Loading…