Террор и контртеррор

Размышления о Хамасе и Израиле

ТИМОТИ СНАЙДЕР 10 ОКТЯБРЯ

ЧИТАЙТЕ В ПРИЛОЖЕНИИ

Я хочу поделиться мыслями о терроре и борьбе с ним, вызванными атаками Хамаса и дилеммами, с которыми сталкивается Израиль. Он не основан на региональных знаниях, но основан на научных работах по политике террора и повстанческих движений. Это не столько взгляд на конкретные события, сколько общее напоминание о более широкой форме, которую такие события могут принять.

Для жертвы террор — это то, что он есть. Для террориста важно, что произойдет дальше.

Террор может быть оружием слабых, предназначенным для того, чтобы заставить сильных использовать свою силу против самих себя. Террористы знают, что собираются делать, и имеют представление о том, что за этим последует. Они хотят создать эмоциональную ситуацию, в которой саморазрушительные действия кажутся неотложным и единственным выбором.

Когда вас терроризируют, аргумент, который я привожу, кажется абсурдным; террористы могут показаться вам буйными зверями, которым просто необходимо наказание. Однако каким бы ужасным ни было преступление, оно обычно не свидетельствует о недостатке планирования. Обычно часть плана — разозлить.

Американцы на это повелись. 11 сентября было успешным террористическим актом, потому что мы сделали его таким. Независимо от того, дожили ли до этого его планировщики и исполнители, он достиг своей главной цели: ослабить Соединенные Штаты. Без событий 11 сентября Соединенные Штаты, по-видимому, не вторглись бы в Ирак, решение, которое привело к гибели десятков тысяч людей, способствовало финансированию подъема Китая, ослабило международное право и подорвало доверие к Америке. 11 сентября стало причиной принятия американских решений, которые привели к гораздо большему количеству смертей, чем само 11 сентября. Но дело здесь в том, что 11 сентября способствовало американским решениям, которые нанесли Америке гораздо больший вред, чем само 11 сентября.

(13 сентября 2001 года я отказался от запланированной лекции по истории Восточной Европы и полностью говорил о терроре и борьбе с терроризмом в этом духе. Я волновался, но тогда не представлял, насколько хорошо сработает провокация. Вторжение Ирака была катастрофой, возникшей из многих источников; но одной из них была логика террора – и, по сути, ее эксплуатация людьми, которые в любом случае хотели войны в Ираке.)

Оценивая действия Хамаса, важно помнить, что жестокие преступления не являются (или не только) самоцелью. Они совершенно ужасны и заслуживают всяческого осуждения, но они не бессмысленны. В отличие от израильтян, которые потрясены и чувствуют, что должны действовать срочно, ХАМАС годами прорабатывал этот сценарий. Люди, совершающие зверские преступления, следуют плану, который предвидит реакцию Израиля.

Классически террорист провоцирует государство, чтобы вызвать столько страданий среди своего народа , что они будут принимать сторону террориста на неопределенный срок.

Я не буду утверждать, что знаю, чего Хамас ожидает от Израиля и что Израилю следует делать. Это будет задача людей, владеющих языками и опытом, читать и анализировать документы и данные. Я хочу сказать, что в таких ситуациях всегда стоит спрашивать, следуете ли вы сценарию террориста. Если то, что вы хотите сделать, — это то, чего хочет от вас ваш враг, кто-то ошибается. Это может быть ваш враг. Но это также может быть и вы.

«Светопись», Брайан Линдквист

ПС. Я осознаю, что холодный тон этой темы может показаться резким в контексте человеческих страданий. Я сожалею об этом.

ППС. Я предвижу возражение, что государственная политика Израиля была разработана для того, чтобы спровоцировать палестинцев. Я согласен, что сильный может терроризировать и слабого.

ПППС. Мои работы о терроре и борьбе с терроризмом, повстанческой деятельности и борьбе с повстанцами в разные периоды и в разных регионах можно найти в моих книгах « Очерки тайной войны», «Реконструкция наций», «Кровавые земли» и «Черная земля», а также в статьях в журналах « Прошлое и настоящее» и « Черная земля» . Журнал истории холодной войны.