Валерий Пекарь: что нас ожидает после победы… (рос. мова)

Я достаточно оптимистично настроен по поводу нашей победы из-за того, что военная способность Украины постоянно растет с помощью западных партнеров, а военная способность России постоянно падает. В России начинаются уже центробежные процессы, начинается шатание вертикали власти, то есть системы управления. Конечно, победа в войне нам не гарантирована, но она основывается на том, что Россия фактически уже потерпела поражение. Потому что Россия никогда уже не сможет получить мир лучше, чем прежний, а нам нужно за такой мир побороться.

Сразу скажу, что я не являюсь сторонником каких-либо политиков или политических партий. Я являюсь специалистом прогнозирования будущего и смотрю на тренды, а тренды нам говорят, что сразу после победы у нас будет разрушенная страна, экономика, разрушенные города, обезлюдивание, бедность и огромная психологическая травма всех людей — как тех, кто был с оружием в руках, так и тех, кто не был с оружием в руках. Вот с этой точки мы начинаем.

«Выиграть войну, проиграть мир: инерционный сценарий» — мой текст, где я и попытался проанализировать, что будет после нашей победы.

Были ли такие «нации обиженных победителей» в истории? Очень схожие процессы происходили в нескольких восточных странах Балкан после распада коммунистического блока. Потому что, казалось бы, коммунистическое прошлое преодолели, но на самом деле такие страны, как Румыния, Болгария надолго остались в таком межвремени, когда оттуда вышли, а туда не пришли. Можно даже сказать, что в определенном межвремени оставалась Словакия, до того момента, пока в начале 2000-х годов не осознала, насколько отстала от других стран Вышеградской группы — от Чешской Республики, Польши, Венгрии и тогда стремительно сделала все реформы.                                                                                              Были ли такие «нации обиженных поедителей» в истории?

Подобные вещи мы можем наблюдать в разных уголках мира. Потому что обиженные победители не делают выводы из уроков прошлого. Их делают или успешные победители, такие как Великобритания или Соединенные Штаты Америки после Второй мировой войны. Кстати, очень хороший пример — это Великобритания после Крымской войны. Когда, с одной стороны, Великобритания одержала победу, а с другой стороны, эта победа была одержана гораздо большими усилиями, чем Великобритания обычно привыкла. Там начались очень скорые реформы.

Или для этого нужно быть побежденным. Примеры, когда проигравшая страна с помощью победителей делает достаточно стремительные реформы — это Германия, Япония.

Страной обиженных победителей можно назвать Советский Союз после Второй мировой войны, потому что перемен к лучшему не было. На Запад было обида. Можете вспомнить, как в свое время наше старшее поколение говорило: мы поехали в Германию, посмотрели, мы не понимаем, кто победил во Второй мировой войне — Советский Союз или Германия?! И собственно Советский Союз только во времена Хрущева начал каким-то образом во времена оттепели — и то недолго — выходить на новые горизонты. Ну а завершилось все, мы же знаем, только в 91-м году, когда Советский Союз наконец прекратил свое существование.

Я хотел бы сказать, что и побежденные не всегда делают выводы. Я не уверен, что все в России сделают выводы из поражения в российско-украинской войне. Уверен, что выводы из этого сделают автохтонные народы — татары, башкиры, калмыки, буряты, якуты, эрзяне и так далее, но я совсем не уверен, что жители Москвы, например, сделают эти выводы.

Деньги приходят туда, где есть экономическая свобода и верховенство права. Надо отметить, что даже этот многократно упомянутый уже план Маршалла дал странам Западной Европы не более 10% тех денег, которые потребовались им на восстановление. План Маршалла — это, по сути, такое стартовое финансирование. Это стартовое финансирование — давление, чтобы были осуществлены реформы. Ну и осуществление этих реформ, оценка этих реформ с точки зрения плана Маршалла или какого-нибудь другого плана, означает, что это такой знак качества. Да, эти люди проделали свою домашнюю работу, теперь можно им давать деньги. А 90% денег, необходимых для восстановления любой страны после любой войны, берите хоть Западную Европу после Второй мировой, хоть Украину после украинско-российской войны — это частные инвестиции.

Скажите, пожалуйста, придут ли частные инвестиции в страну, в которой нет верховенства права, в которой антикоррупционная инфраструктура, которая должна быть оппонентом власти, находится в руках власти, в которой медиа — в одних руках и нет свободы слова, в котором гражданское общество настолько устало, что оно не может выполнять свою функцию сторожевого пса.

Или новые лидеры, выходящие из армии, руководители крупных фондов, которые очень сильно помогают, не смогут ли они выполнить эту функцию сторожевых псов новой власти? Смогут ли они взять на себя эту роль дальнейших проводников реформ и лучших перемен? Скажу, что эти люди не железные, уставшие люди. И переход от мира к войне проще, чем переход от войны к миру.

И вот в тот момент, когда будет, на молодежном сленге это называется «отходняк», момент, когда после нашей победы вы устали и у вас просто выгорание, не будет сил что-то делать, вот тогда этим воспользуются люди с недобрыми намерениями. Поскольку мы в тот момент окажемся на распутье.

Мне трудно представить, что десятки тысяч людей будут настолько железными, что они выгребут все то, что сейчас накопилось, вместо того, чтобы пойти немного обустроить свою жизнь, подправить здоровье (а у многих людей, которые активно сейчас или на фронте, или в тылу, здоровье не в лучшем состоянии будет), и они пойдут активно что-то менять в стране сразу, немедленно, на следующий день… И этот вот маленький промежуток — несколько месяцев — его будет достаточно, чтобы страна пересекла точку невозврата.

Говорить такие неприятные вещи совершенно не хочется, но кто-то уже должен сказать, куда мы движемся. Плохая история заниматься самообманом.

Полную версию интервью с Валерием Пекарем слушайте на Radio NV: